Arthur Kalmeyer

Матти Фридман, бывший журналист Associated Press (AP), выступил на ужине BICOM в Лондоне 26 января:

Однажды ночью несколько лет назад, я вышел из Вифлеема после выполнения задания и отправился в соседний Иерусалим, где я живу, через израильский военный контрольно-пропускной пункт. Со мной были с десяток палестинцев, как и я, лет тридцати. У входа в КПП не было видно ни одного солдата, это были меры предосторожности против террористов-смертников. Были видны только сталь и бетон. Я последовал за другими через металлодетектор в пустой коридор, исполняя инструкции громкоговорителя: "Сними ремень! Подними рубашку!" - Голос принадлежал солдату, наблюдавшему за нами через скрытую камеру. Выйдя из КПП и поправляя, как и другие, ремень и одежду, я чувствовал себя немного неполноценным человеком и не в первый раз почувствовал, насколько такие ощущения способны спровоцировать насилие с чьей-то стороны.

Те, кто слушает меня сейчас, знакомы с такими сценами как с неотъемлемой частью израильской оккупации Западного берега, где Израиль с 1967 года удерживает на этой территории под военным контролем 2,5 миллиона палестинцев. Факты, говорящие об этой ситуации, несомненны. Они должны беспокоить израильтян, чью демократию, армию и общество разъедает неравенство положения на Западном берегу. Это тоже несомненно.

Как эксперты от мировой общественности, мы должны задать вопрос, почему этот конфликт со временем начал привлекать больше внимания, чем любой другой, и почему он представлен таким образом. Как произошло, что деяния страны, составляющей 0,01 % площади планеты, становятся в мире средоточием тревоги, страха, ненависти и осуждения больше, чем действия любой другой страны?

Мы должны спросить, как израильтяне и палестинцы стали стилизованными символами конфликта - противопоставлением сильного и слабого, теми спортивными брусьями, на которых интеллектуальные олимпийцы Запада выполняют свои трюки. Израильтяне и палестинцы - не турки и курды, не китайцы и тибетцы, не британские солдаты и иракские мусульмане, не иракские мусульмане и иракские христиане, не шейхи Саудовской Аравии и саудовские женщины, не индусы и кашмирцы и не головорезы наркокартелей и мексиканские деревни.

Этот вопрос - никоим образом не попытка уклониться от ответа или затушевать реальность, открытую мною на контрольно-пропускном пункте на выходе из Вифлеема. Наоборот, те, кто ищет полного понимания реальности, не могут избежать этого вопроса. Мой опыт журналиста предоставляет часть ответа, а также ставит насущные вопросы, выходящие за рамки журналистской практики.

( Read more... )

Oh yeah, and by the way, Happy 4th of July everybody!